ДЕНЬ УЧИТЕЛЯ           

   Катит по осеннему лесу гусеничный трактор, сзади телега- прицеп, доверху дрова берёзовые. Грязь в разные от гусениц и колёс. Где совсем плохая дорога, наддаст ходу, как танк прёт, сразу видно – в надёжных техника. А руках правит этой техникой Лёха Рыжий. Рыжий, наверное, от предков ссыльных, то ли латышей, толи эстонцев. Сосланные сюда в своё время, они разбавили и без того пёстрый национальный состав здешних мест. Волосы светлые,  прямые по лицу конопушки. Дразнили в детстве;- «Рыжий, рыжий – конопатый». Рост под два метра, руки – лопаты. Даст леща – мало не будет.Этими то руками Лёха и собрал свой трактор. Из леспромхозовского металлолома. Катит теперь  по лесу, везёт  дрова в посёлок. Зима на носу. Рядом  в тесной кабине  дымит вонючей сигареткой напарник – Серёга. После плотного обеда на природе, да с вином – «с устатку» -

- Хорошо вот – так – рассуждает Серёга – Пилим дровишки да возим и что называется, " и сыт, и пьян, и нос в табаке"

   Телега большая, Леха свое дело знает и у кого денежки в посёлке водятся – знает. Кому, значит, дрова – и сразу расчёт. Деньги – товар, товар- деньги, сейчас так . Половину Лёха себе забирает , половину -пильщикам , грузчикам, всё строго . Деньги – товар ,товар – деньги,- слышится в грохоте гусениц и реве мотора . Мирно дремлется Серёге. А Лёха правит, лесом осенним любуется, вот осинничек, будто огнём пылает, вот тальничок желтеет и всё кружится по ходу, как в вальсе.

У костра обедали, нагрузив телегу, солнышко греет, комара нет, настроение у всех радостное. А Серёга и говорит:

- А ведь сегодня праздник, точно праздник, соседские ребятишки с утра гоношились… День учителя!

- Во блин, даёт! - ворчит Лёха, объезжая пень-колоду. А в голове, как гвоздь: « День учителя !»…Вот оно босоногое детство… Школа за семь вёрст в соседнем новом посёлке… Мать – вечная труженица на лесопилке в леспромхозе и нас четверо на ней висело. Отец на рыбалке утонул ,и бейся ты, мать, как рыба об лёд в этой жизни. В школу бегали. Обутки были хреновые , вот и бегали, если идти – ноги мерзнут. Кеды. Давно их нет. Резиновые тапки с тряпочным верхом, для спортивных занятий. Однако, крепкие. Пока братовья спят- натянул. Носки? Какие тут носки на материну то получку? И ходу до школы, семь километров. Как-то раз мороз прижал ,думал добегу, но в мороз дыхалку прихватывает ,бежать никак. Половину одолел и назад уже не дойти . Вперёд!   Чуть не замёрз совсем.  Припёрся, а занятий нет, отменили.  Мороз. Учителка охнула, как будто впервый раз увидела, ругается.  Кеды эти долбанные пытается снять, не может, бегает к телефону, куда-то звонит… Месяц в больнице отвалялся, с тех пор ноги мёрзнут. Марья Ивановна. Сколько трояков  отхватил на её уроках! Кеды сняла – ноги, как ледышки, носки свои  тёплые, толстые натягивает, плачет…

- Не плачь, Марь Ванна, отдам носки, отогреюсь и отдам.

   Смеётся …и плачет. Так и не отдал, то в больнице, то неловко как-то. А трояками,  как потом понял, от материнской руки спасала, знала матушкин  крутой характер. Да и какими мы были учениками. Так, одним словом  смотришь в книгу – видишь фигу.  Домишко её там, на крайней улице. В  те ещё времена  срубленный -когда леспромхоз  строился. Опустел домишко. Вылетели детки, кто куда. Подальше от леспромхоза – поближе к цивилизации. Одна осталась, старенькая совсем , что-то давно уж её не видел. И заворачивает Лёха  на крайнюю улицу , вот и домик знакомый .

- Вылазь, Серёга,  отворяй ворота ,– Серёга деловито раскидав хламишко у ворот, отодвигает  засов.  Распахнул ворота. Тяжело  вкатывается  телега, трещит от груза  подъёмник,   посыпались берёзовые чурки.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                          

- Выезжай!

Закрыл Серёга воротишки.

- А расчет?  На двери –то замок!

- Садись, Серёга,  Какой расчет? Здесь же учителка живёт! Залезая в кабину ворчит Серёга:

- Так за даром что ли? Если учителка?

- Дурак ты! -Это моя учителка.

Обиделся, и за дурака, и за то, что даром. Надвинул шапку на нос, завонял сигаретой.  Порожняком ехать способнее, голову в открытое  окно высунул Лёха – ветерок встречный, лесной, родной, дух захватывает. И на душе хорошо. А вот и лесосека. Серёга прыгает из кабины и к костру. Мужики подошли. Пользуясь минутой, чаю наливают Серёге, а тот обжигаясь и матерясь:

- Лёха Рыжий дрова подарил, калым обломил! Мы вкалываем, а он … Приуныли мужики. Смотрят на Лёху вопросительно, а он смеётся :

- Отработаю.

Повеселели, знают: «Этот отработает».

-А кому подарил? – спрашивают. Серёга, ехидно: «Училке своей». Лёха поправил строго : «Не училке ,а учительнице Марье Ивановне. Меня учила ещё в семидесятых годах».

-И меня…

-и меня,- копчёный чайник шел по кругу и оказалось, что только самый молодой Серёга не учился у Марьи Ивановны. Посмотрел Серёга на эту радостную братию и подытожил:

-Вот- вот , вы бы еще покололи дрова-то.

-А чего ?-щас и поколем.

Полетели топоры в телегу, следом полезли дровосеки. Последним-«Во блин дают, совсем озверели – лезет в кабину Серёга - за двойки и колы  ещё и дрова колоть!»  Опять та же дорога , осенний радостный лес. Только в телеге вместо дров весёлая компания. Как- то получилось, что все оказались причастными к хорошему делу , что в жизни так редко бывает. Стараясь перекричать грохот машины, рассказывают друг другу:

-  А мне кол в дневник, я дневник в сугроб…

-  А у меня в парте пугач случайно бахнул

- А я сразу три пятёрки – мать не поверила, мокрой  тряпкой отвозила…

- Да вот на этой улице живёт, вот её домишко. Приехали. Как черти спрыгнули – ворота настежь и за топоры… На двери по – прежнему замок , наверное на празднике старушка, вот придет – порадуется. Бойко идет работа. Кто рубит, кто складывает, растет аккуратная поленница.

- А чё это вы тут делаете ? – пропел бабий голос. Вот она, русская природа! В дурацких вопросах. Выскочит навстречу гостям и … -Что приехали?

Подойти к спящему:  «Что, спишь?».« А что это вы тут делаете?» – Стоит в воротах бабенка средних лет, руки в боки.

- Угадай с трех раз, даю одну подсказку, – и дал подсказку. Бабенка и ухом не повела, не такое слыхала, не таких видала . Серёга топор в сторону, сигаретку на губу:

Ты кто? – поинтересовался.

-Я соседка.

-А бабка где?.

-неделе. Там ей Как где? Там. – и рукой к небу повела со значением:  «Вы что не знаете? Уехала она в город к дочке на позапрошлой «поплохело», возьми да и помри, царствие ей небесное, схоронили там же. Вот жду родственников, дом сторожу».

Посмотрела на внушительную кучу дров.

-Во , блин ,дают , пока жива была,  без дров сидела . Привезет кто- нибудь сырых обрезков, сдерёт втридорога – и привет , а как померла – вона что!

Лёха молча пошёл к трактору. За ним остальные потянулись.

-А што, поди должок за вами был?- любопытствовала в след соседка.

–Не должок,- остановился Лёха. - Долг!

-Так я дрова- то заберу, зачем они бабке теперь?

-А расчёт ?-пыхнул дымком в лицо соседке Серёга.

-Да какой там с нас , баб, расчёт? Известное дело- самогонки трёхлитровку. Да ещё дрова надо перетаскивать…

Серёга опять дымнул. Накинула – Ну , может, ещё рублей двести, а?

-Неси,- махнул Лёха - Помянем Марью Ивановну.

Поехали. А как хорошо всё начиналось… Клонился день к вечеру. И был праздник. Да только сдавило в душе, так сдавило - сил нет. Закусил Лёха губу, чтоб не завыть волком.

« Прости Марья Ивановна нас придурков, всё у нас как-то не по человечески!»

Ползла по небритой, конопатой щеке тёплая капелька.

-Ты чего? - Спросил Серёга. Сунул вонючую сигаретку,                         

- На, потяни,- полегчает...

-Да не лезь ты с своей головёшкой, тоска у меня.

С тоской Лёха познакомился, когда в больнице лежал ,в городе. За всю жизнь  единственный раз ,чтобы в больнице-болел тяжело. В палате  лежали ещё шестеро таких же ,как и он ребятишек. То к одному, то к другому приходили родные ,друзья, а к Лёхе никто . Далеко Лёхин посёлок. «А  так хотелось бы повидать кого-нибудь. Вокруг столько народа ,но ни одного знакомого лица. И ещё клюквы бы мороженой или капусты из бочки, что бы с ледком» –мечтал Лёха. Но нет так- нет и ничего не поделаешь. Уходил из палаты и, как тень шатался по сумеречным коридорам, или ,забившись где -нибудь в тёмный уголок, тихонько скулил, как соседская собака-лайка когда её не брали на охоту. И вдруг однажды среди бела дня:- Лёша! Ты где всё время теряешься? Тебя все ищут! Беги скорей, к тебе пришли!»  Рванул Лёха в приёмную комнату. Мамка,  наверное, мамка приехала! А в приёмной никого, одна санитарка пожилая сидит, что-то вяжет. Окна почти до пола большие, и в них солнце морозное светит. И там, за стеклом как будто стоит кто-то. Отец! Папка. Припал Лёха к стеклу, хочет позвать , а не может, слова застряли в горле, шепчет- папа, папочка , родной. Он тоже узнал, машет рукой , выходи, значит скорей! Лёха кинулся к санитарке: Откройте, там папка, папаня мой!» А она даже  не смотрит: «Мал ещё командовать, прийдёт время и открою». Кинулся к окнам опять: «Папаня, папочка ,подожди, скоро откроют»!

Нет, повернулся отец и пошёл прочь. И тогда впервые сдавила душу тоска и ударился он о стекло ,закричал как дикий зверёк в капкане и проснулся. Увидел склонившуюся над ним санитарку, перепуганных больных по соседним кроватям. Понял…-Это был сон.

«В тоскливую минуту хорошо бы взять да и проснуться! А  ты лезешь со своей сигаретой! Как-вот теперь жить-то, поясни?» терзался в душевных муках Лёха.